В стране проходит масса мероприятий, на которых проекты могут создаваться и учиться: хакатоны, стартап-школы, инициативы Startup Weekend и Social Weekend. Belbiz проводит крупные тематические события – стартап-конференцию в рамках Всемирной недели предпринимательства и конференцию Venture Day.

В 2016 году появилось сообщество бизнес-ангелов BBAN. Открылось несколько инвестиционных фондов. Так, «Зубр Капитал» объявил о создании фонда прямых инвестиций Zubr Capital Fund I. Юрий Гурский и Алексей Губарев вместе с партнёрами основали венчурный фонд Haxus (зарегистрирован на Кипре), инвестирующий в проекты в сфере искусственного интеллекта. В этой же области лежат интересы совместного фонда Виктора Прокопени и Михаила Гуцериева VP Capital.

Также были основаны совместные беларусско-российский и беларусско-китайский инвестфонды, ориентированные на инновационные промышленные разработки и стартапы.

За последние годы в законодательстве произошёл ряд позитивных изменений. Беларусь существенно улучшила свои позиции в рейтинге Doing Business, поднявшись на 37-ую строчку.

Однако на этом не стоит останавливаться, уверена Наталья Никандрова, директор Национального Агентства инвестиций и приватизации. По её мнению, попадание Беларуси в первую тридцатку стран с лучшим уровнем экономической свободы – не менее важная цель, достижение которой позволит венчурной экосистеме развиваться активнее.

Беларусь находится в самом начале развития венчурной экосистемы. Частная инициатива пока развита недостаточно, а активное участие государства в управлении инвестиционным капиталом вызывает вопросы: государство не даёт права на ошибку принимающим решения, тогда как венчурное финансирование подвержено большим рискам.

Государство может и должно создать условия для развития экосистемы, но главная роль в нём должна принадлежать частной инициативе. Участники встречи заметили, что, большой интерес к венчурной деятельности есть и у оффлайн-бизнеса. При этом он обусловлен не только привлекательностью венчурной экономики, но и сужением традиционных рынков, снижением маржинальности работы на них. Компании из реального сектора экономики интересуются альтернативными путями развития своего бизнеса.

Венчурный рынок – хорошая альтернатива и для потенциальных IT-предпринимателей и разработчиков продуктов. Для этого есть точки роста – стартап-хаб Imaguru, инкубатор ПВТ – и отличный пример: покупка Facebook’ом стартапа MSQRD буквально перевернула стандартное сознание, как в своё время это произошло в Израиле после продажи ICQ.

То, что развивать наше законодательство нужно, не вызывает сомнений. На какие критерии стоит ориентироваться при этом?

1. Какова цена следования действующим законам

Наталья Никандрова подчеркнула, что, если эта цена велика, формулировки могут трактоваться двояко, а бизнес затрачивает огромные усилия, чтобы оставаться в рамках закона, нужны изменения. «Такие, чтобы законы были просты и понятны, трактовались однозначно. Но совершенствование законодательства не должно ограничиваться самими законами – важна и правоприменительная практика».

2. Все ли направления достаточно хорошо проработаны

По мнению участников встречи, нам не стоит ограничиваться вопросами, связанными с инвестированием. Существенной доработки требует ряд моментов, связанных с применением штрафных санкций, ответственностью за экономические правонарушения, защитой интеллектуальной собственности и пр.

3. По какому праву должны структурироваться сделки

По английскому или беларусскому? Это ключевой вопрос, от которого зависит, будут ли деньги оставаться в Беларуси.

«Деньги должны идти в экономику страны, – замечает Денис Алейников, старший партнёр юридической фирмы «Алейников и Партнеры». – Соответственно, стране интересно, чтобы сделки структурировались по беларусскому праву. В нашем законодательстве нужно создавать понятные и дружественные для инвесторов условия на уровне институтов коммерческого и корпоративного права. Инвесторы должны получать стандартные гарантии, используемые в инвестиционных сделках».

4. Каких правовых инструментов нам не хватает

В США, как в одной из наиболее развитых венчурных экономик мира, самый популярный способ финансирования проектов на ранних стадиях – конвертируемый займ. У нас просто нет такого инструмента, и его нельзя построить, исходя из принципов свободы договора. Беларусское корпоративное законодательство запрещает конвертацию займа в акции, но в этом и есть суть конвертируемого займа. В случае успеха проекта инвестору интересна не возвратность займа, а его конвертация в акции уже состоявшейся компании по оговоренной изначально цене.

«Так как у нас нет инструмента конвертируемого займа, венчурный инвестор может инвестировать только доли (акции). Но плановая выживаемость венчурных проектов на ранних стадиях – 1:10, 90% своего портфеля инвестор готов видеть банкротами. Проинвестировав портфель на территории Беларуси, инвестор получает 9 возможных ситуаций, когда его привлекут к субсидиарной ответственности, – констатирует Денис Алейников.

И даже то, что ранних стадиях приобретаемая доля невелика, не спасает от привлечения к субсидиарной ответственности. Кроме того, банкротство портфельной компании накладывает ограничения на учредителя и инвестора по созданию новых компаний».

О российском опыте модернизации законодательства участникам встречи рассказал Артём Карапетов, доктор юридических наук, директор Юридического института «М-ЛОГОС», профессор Высшей школы экономики (Москва).

Около семи лет назад в России была инициирована реформа гражданского кодекса. Она не была изначально «заточена» под венчурное инвестирование – к этому, как к одной из целей, пришли в процессе.

Работа велась Советом по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при президенте РФ. На определённом этапе к нему подключилась группа по созданию международного финансового центра. Она предложила обсудить в рамках реформы включение в гражданский кодекс некоторых норм, способных усовершенствовать и сделать более комфортным структурирование инвестиционных сделок по российскому гражданскому законодательству.

Законопроект был внесён в Госдуму 6 лет назад, и принимался поэтапно. Большая часть положений, касающихся структурирования инвестиционных сделок, была принята в 2015 году и вступила в силу с 1 июня 2015 года.

В рамках этого закона в гражданский кодекс попали многие инструменты, которые используют предприниматели в т.ч. и для структурирования венчурных сделок.

1. Регулирование института возмещения потерь.

2. Регулирование института оплаты за отказ от договора.

3. Нормы о заверениях об обстоятельствах.

4. Нормы об опционах в двух вариантах – опционном договоре и опционе на заключение договора.

5. Межкредиторские соглашения.

6. Регулирование преддоговорной ответственности за недобросовестное ведение переговоров.

7. Норма о соглашениях о порядке ведения переговоров.

8. Наработки о вопросах конфиденциальности на стадии переговоров.

9. Нормы об отказе от договорных прав

Задача была сложной – эти инструменты уходят корнями в англо-саксонскую правовую культуру. Нормы и инструменты используются и в странах с другой правовой культурой, хотя найти правильное место для этих конструкций в системе праворегулирования бывает непросто.

Сложно математически подсчитать эффект от внедрения новых инструментов, но очевидно, что в последние полтора года в России выросло количество структурированных сделок с долями в ООО или акциями в ОАО в рамках частных инвестиций (в т.ч. и венчурных) по российскому праву.

Мои коллеги из юридических фирм, которые занимаются сопровождением инвестиционных сделок, отмечают, что чуть ли не каждую неделю оформляются опционы по российскому праву. Ещё 3-4 года назад это сложно было представить.

Нужно развивать национальное право, а для этого необходимо постоянно вести диалог с бизнес-сообществом и удовлетворять его потребности без ущерба для целостности всей системы.

Реформа законодательства сама по себе, без синергии институциональных структур, не даёт особого эффекта. Все игроки должны вместе работать над улучшением инвестклимата, создавать условия для привлечения качественных инвестиций.